Работа
«Золя поражает всех своей невероятной трудоспособностью, — говорил Мопассан. — Он встает рано и работает не отрываясь до половины второго, после чего завтракает. Около трех часов он снова садится за письменный стол и работает до восьми, а частенько еще и поздно вечером. Работая таким образом, он мог в течение нескольких лет выпускать по два романа в год, давать статьи в «Семафор Марселя», писать каждую неделю хронику для большой парижской газеты и раз в месяц обширный обзор для крупного русского журнала».
«Золя умел удивительно организовывать свой труд. Он не работал наскоками, рывками, не вдохновение владело им, а он вдохновением. Четыре страницы в день, четыре страницы обычной школьной бумаги, разрезанной пополам. На каждой такой странице не более тридцати линеек, без полей. Он писал почти без помарок. «Одна за другой ложились фразы, законченные, правильные, поразительные по силе логики и ясности. Чувствуешь, как эта проза течет слог за слогом, непрерывно. Это немного — четыре страницы, но это каждый день, каждый день. Это как капля, падающая в одно место и пробивающая в конце концов дыру в тяжелом камне» (биограф Золя Алексис).
Любовь к животным
«С детсвта любовь к животным и не исчезла у Золя с возрастом. В Батиньоле у него был пес Бертран. Когда в декабре 1870 года Золя с семьей перебрался на юг, Бертран был с ним. По возвращении в Париж Золя завел еще одну собаку — Ротона. На смену им пришли Фанфан, Пипин I, Пипин II. Кошки тоже были непременной принадлежностью дома писателя. Медан (поселок, где купил дом Золя) позволил до конца удовлетворить эту страсть. Там Золя создал небольшую ферму, и нелегко перечислить всех ее обитателей: лошадь Бонмон, коровы, куры, голуби, собаки — сторожевые и комнатные и кошки, много кошек.
Золя не просто окружал себя животными, он трогательно заботился о них. Сам строил конуру для Бертрана, давал подробнейшие советы жене и матери, как уберечь Бертрана от холода. Сообщая своим друзьям о своем нелегком житье-бытье в Бордо в трудную зиму 1870 года, он не может не упомянуть о Бертране.
Особенно сильным было чувство Золя к крохотной собачонке по имени Фанфан. Золя купил ее на собачьей выставке в Кур-Ла-Рен и не заметил, что пес болен. Когда начинался приступ болезни, Фанфан безостановочно вертелся на одном месте, напоминая живой волчок, и в конце концов падал от изнеможения. Золя брал его на руки, а тот беспомощно продолжал перебирать лапами. Ветеринар посоветовал отравить собаку. Золя отказался («Все животные умирали у меня своей смертью и покоятся вечным сном в уголке моего сада»). Целых два года Золя не расставался с Фанфаном. В утренние часы, когда писатель работал, Фанфан сидел в кресле за его спиной («Он разделял со мной муки и радости творчества»), Фанфан сопровождал Золя на прогулках, ночь проводил на подушке у подножья кровати («Нас связывала такая тесная дружба, что стоило нам ненадолго расстаться, как мы начинали тосковать друг по другу»). Но внезапно Фанфан вновь заболел и умер.
«Почему я так глубоко привязался к этому сумасшедшему песику?» — спрашивал себя Золя. И ответом было: «Это лишь проявление безграничной нежности, какую я испытываю ко всем живым и страдающим существам, братское сострадание, милосердие, распространяющееся на всех униженных и обездоленных».
Так же тяжело пережил Золя и смерть другого своего четвероногого друга — Пипина I. То был донельзя ревнивый и злобный пес, готовый укусить всех, кто близко приближался к его хозяину. С Пипином I Золя разлучила невольная поездка в Англию. Пес не вынес разлуки и умер от тоски. После Пипина I был Пипин II. Этот чуть не разделил участь Золя.
29 сентября 1902 года его нашли угоревшим вместе с хозяином. Собаку удалось спасти».
<ahref=»http://lib.rus.ec/b/416501/read»>Пузиков «Жизнь Золя»
Характер
«Застенчивый от природы, смущающийся на людях, Золя в своих произведениях был мужественным борцом, верящим в справедливость своих идей, человеком принципиальным и бескомпромиссным. Эти последние качества делали Золя «трудным», заставляли многих порывать с ним. Но тот, кто знал его близко и не очень ревниво относился к его успехам, понимал: этот застенчивый, угловатый в быту человек, немного смешной из-за своей близорукости, умный, но порою по-интеллигентски наивный, может на глазах у всех в какой-то миг преобразиться и стать совершенно иным. Так случалось всегда, когда он отстаивал свои взгляды, когда вынужден был, порою в полном одиночестве, бороться со своими многочисленными врагами. Нельзя было не уважать человека, не поддающегося минутным слабостям, умеющего исправлять дурное настроение упрямым безостановочным трудом. Но, как и всякий человек, Золя не был равнодушен к похвале. Успех окрылял его, заставлял еще напряженней работать. Золя радовало, что тиражи его книг растут, что имя его становится все более и более известным. Он по-детски восторгался возможностью поселиться в Медане, видя в этом осуществление своей мечты: жить поближе к природе, чувствовать независимость.
Золя с презрением относился к официальным почестям и все же считал глупым пренебрегать ими. Ему хотелось заставить власти, и особенно ученых мужей из Французской академии, признать свой талант. Заставить признать — значит поставить на колени тех, кто травил его многие годы. Выло ли здесь замешано честолюбие? Да! Но это было честолюбие бойца, одержавшего победу». Пузиков «Жизнь Золя»
Жанна Розеро
«Родилась 14 апреля 1867 года в бургундской деревне, в семье мельника, и была его второй дочерью. Филибер Розеро в 1870 году овдовел и вновь женился. Семья разрослась. Жизнь Жанны стала нелегкой. В семейном предании сохранилось воспоминание о том, как Жанна и ее сестра нередко убегали из дому к дедушке и бабушке. Не удивительно, что Жанна, как и тысячи других несчастных девушек, в конце концов покинула деревню и отправилась искать счастья в Париже. Так она оказалась в семье Золя. Жанна была скромна и красива. Высокая, стройная, с копной черных волос, с большими ясными запоминающимися глазами, она привлекала внимание молодых мужчин. Ее заметили и друзья Золя — Алексис, Сеар, Шарпантье. По-особому заметил ее и Золя. О том, как завязался этот роман, мы почти ничего не знаем. Золя, пока это было возможно, скрывал свои отношения с Жанной и не заглядывал в завтрашний день. Ничего не подозревавшая Александрина также пребывала в полном неведении. Но однажды все выплыло наружу. Разгневанная супруга появилась в маленькой квартирке Жанны и учинила там полный разгром. Из сломанного секретера были извлечены письма Золя к Жанне и уничтожены. Так навсегда исчезли вещественные свидетельства, рассказывающие о первых месяцах любовного томления стареющего писателя».